«Высокий Замок» продолжает печатать «коронавірусні» юморески Романа Дронюка-Дяди Городская 
— Йой, чистая беда с карантином.
На второй день по его объявлению отправила меня Гане в Городенку. Встала на рассвете и говорит.
— Збирайсі, Михайле, езжай к Городенкі.
— Какой мамы, та же карантин объявили?
— Вот именно, кто знает как будет, а в доме голо, ни круп, ни масла, ни масла.
— Тот же карантин.
— То шо, как карантин, то ты жрать не хочешь?
— А как меня вхописі тот курвовірус?
— Ах ты паршєку, и тебя не бересі никакая зараза, ты селедку молоком запиваєш и после того запір маїш! И ты просроченную кубасу деснами ешь, шо я щекув не вспіваю. И ты такой проспіртований, шо как пса погладил, то вуши на нем сдохли в моменте, и тебе кислотный дождь не страшен, и ты…
— Хватит, баба глупая. Еду. Но как тебе тот курвовірус на себе привезу?
— И он на тебе по дороге сдохнет. И не курвовірус, а коронавирус.
— И не вімовлю никак.
— Все, езжай. На те деньги купишь крупы, масло, масла и туалетной бумаги.
— И у нас блок есть.
— А как не станет, видишь, как люди в телевизоры хапают. Чем будешь підтиратисі, лапухів еще нет?
— А підтираласі бы наждачков.
— И трусы себе купи, потому что новых не маїш.
Ой, зібравсі и пошел я, то с бабов спорить, что со слепым в карты играть.
Долго ждал автобус. Шос не езды. Наконец приехал, захожу, а там тишина, все в намордниках и в рукавиціх. Мовчкі доехал до Городенкі, как дал шоферови деньги, то он их спіртом протер. В городе снова все в намордниках. Пошел я сразу выпил стограм для дезинфекции. Потом купил трусы, потому как забуду, то будет позорить. Продукты купил легко, вот с паперем беда. Всюда расхватали. Чисто если бы тот вирус срачку отозвал. Дивлюсі, якас очередь, о, за паперем. Занял, дес тридцєтий. Чем ближе к очереди, тем напряжение росло, когда дошло до меня, то лишивсі одну бумагу, И ниче, хоть один куплю, но якас баба тоже захотела, и еще одна. Я поймал бумагу и не даю, бабы зачєли віривати, ткєгаїмсі по всему магазине. Я тримавсі к послідку, одна из баб подрапала мне лицо, вторая торбов разбила нос. В руке лишилосі кулак бумаги. Вошел я из того склепа, чисто в крови. Аггей с тув Ганев тай ее паперем.
Короче, еду домой. По пути который сидел нищий, я хотел дать ему дисєтку, за простибіх, но тот відмовивсі, потому что я был без рукавиц и маски. Мой, которые стерильные нищие пошли! Прихожу на автобусную, а там полно народу, бусов мало, все с сумками. Наконец приехал автобус. Но шофер вошел и сказал, что без масок не праздный в бус. Все повбирали маски. Один кобель убрал маску клоуна. Холера, а я не имею никакой. Но домой надо каче ехать. И тут вспомнил про трусы, которые купил. Тихо бы никто не вздрів, вітіг с сумкі трусы, натєг на голову и обмотал вокруг писка. Все, маска есть. Запхавсі я в автобус. Мой напхалосі людей, аж темно си стало! Я нашел место и сел. Глаза серьезные, трусы на морде.
Бус тронулся. И тут слышу, что трусы с якогос искусственного материала и у меня зачинаєсі аллергия. Когда я пчехнув раз, все насторожили уши, когда второй раз, у меня стало в бусе так много месте, хоть лигай. Люди повіскакували друг другу на плечи. И тут, сцуко, к пчехані шей додавсі кашель. Люди зашумели: «Вирусный у буси. Закричєли, чтобы шофер стал, а я пчєхаю и кашлаю как глупый. Хотел зтігти с писка трусы, но на меня так скричєли, что передумал. Автобус стал, и мне сказали войти бегом из автобуса. Я запротестовал и вновь пчєхнув, но так, что аж пернув. Якас баба крикнула.
— Ады оно шей пердит, и так бактерии розносит. Війди из автобуса, холера.
— Ой, люди, мне домой надо, я здоров, это через трусы.
— Ады оно шей посмішкуєсі! И тут меня зачєли бить и відтручувати из автобуса. Били ногами, бы не набратисі. Хтос дал по голове сумков. Я впиравсі, как мог, но меня такие вікінули из автобуса. Автобус поехал. А я упал в болото. Собрал я свои сумки, все си змішєло. Шел полем до села прямой, телефон загубивсі, еще в бусе. Прилез среди ночи. Погепав в дверь, на пороге стала Гане с тачівков. И глянула на меня, а я стоял в болоте, с синцєма, побитый, подрапаний, потертый.
— А это что такое?
— Курвовірус, Ганько.
— Теперь будем лечить тебя, піяку остатний.
Ну, дальше было как все. Отом си употребил. И ничего не смог объяснить глупой бабе. Бережіт себя, люди добрые. Как объявили карантин, то сидит дома и не рипайтесі.
По материалам: Высокий Замок
