На написание этого текста нас вдохновила история, которой поделилась 71-летняя читательница газеты Экспресс Ольга Малиновская с Тернопольщины: “31 декабря встретила свою знакомую, ей — 80. Такая печальная была. Мы разговорились. Говорит, что купила себе лекарства, заплатила за коммунальные услуги, и в кошельке на праздник осталось три гривны. Ну какой Новый год, какое Рождество с таким бюджетом?”
“Я дала ей 60 грн со своих сбережений, чтобы могла купить себе кусок колбаски, сыра, апельсин, — рассказывает дальше Ольга. — Дети ей не помогают — поехали на заработки и забыли про старушку. Хозяйство имеет скромное — здоровье не позволяет заниматься большим. Поэтому я не пожалела денег со своего кошелька для нее”.
63 гривны на новогодне-рождественские праздники — как вам такая перспектива? Что можно купить на эти деньги? Посчитаем. Полкилограмма куриного филе. Или немного больше — свиной вырезки. Или 350 г домашней ветчины. Или 300 г голландского сыра. Или 2 килограмма мандарин. Или полтора — хурмы. Можно ли с таким бюджетом позаботиться о хотя бы скромную праздничный ужин хотя бы на одного человека? Как миллионы украинских пенсионеров провели новогоднюю ночь, Сочельник и Рождество, несмотря на их мизерные пенсии? Смогли пригласить родных и друзей к себе и угостить чем-нибудь вкусненьким?
Больно писать об этом в 2019 году. Мир стремительно развивается, а пенсионерам в Украине до сих пор не хватает денег на нормальное питание.
Напомним, с января этого года минимальная пенсия повышена до 1497 гривен. Каким позитивом веет от слова “повысили”, но полторы тысячи гривен — это лишь бюджет для полноценных одноразовых покупок в супермаркете или для приобретения теплой куртки, или же нескольких бытовых средств для дома. А что делать, если 1497 гривен — это все, что у вас в кошельке на целый месяц?
Мы решили дать слово пенсионерам, чтобы рассказали о том, как это — жить на украинскую пенсию.
Мария Збышко, 84 года
Встречаем госпожу Марию неподалеку от рынка. Женщина возвращается с покупок. В сумке — немного овощей, рыба и сладости. “Готовлюсь принимать гостей, — говорит. — Продуктов купила ровно на 300 гривен. — Для меня это большая сумма, каждую копейку считала, ничего лишнего не брала”.
Пенсионерка сокрушается, что не сможет порадовать родных ничем особенным на столе. “Имею аж 13 правнуков! — говорит. — Ждут от меня чего-то необычного”…
И на пенсию в размере 1800 гривен, которую получает Мария, непросто выделить деньги на какие-то кулинарные интересности.
“Я живу сама. А счета за коммуналку приходят такие… — женщина машет рукой. — Страшно смотреть на те суммы. Поэтому приходится экономить на еде. Варю борщ и растягиваю почти на неделю. Порой хочется чем-то вкусным себя побаловать. Тогда покупаю кусочек колбаски. Такой, дешевой. Однажды внучка приехала, говорит: “Вы, бабушка, колбасу для собак едите!” Ну а что? Покупаю, что могу.
Дети помогают, конечно. Иначе не знаю, как бы жила. И денег у них никогда не прошу, им самим тяжело”.
Спрашиваю у Марии, как часто покупает новую одежду. “Новая одежда? — удивляется. — Никогда. Ношу то, что дети и внуки привезут”.
Напоследок женщина высказывает мысль, от которой сжимается сердце: “В будни, знаете, так не чувствуется, что ты бедный. А на праздники, когда другие вокруг много всего покупают, приготавливают, — вот тогда чувствуешь, как мало можешь себе позволить…”
Анна Кечур, 79 лет
Анна имеет 42 года стажа работы гальваніком (работа, связанная с защитой различных изделий от коррозии). Пенсия женщины — 1600 гривен.
“У меня — сахарный диабет. Вот сегодня пришла к врачу, а он выписал препаратов на 800 гривен! — женщина делает отчетливый акцент на слове “восемьсот”. Так, будто говорит о миллионе! Не удивительно, учитывая, что это половина ее пенсии. — Постоянно должен покупать еще и инсулин — по 300 гривен за упаковку. И что с той пенсии мне остается?”
А остается примерно 500 гривен на продукты и коммуналку.
Женщина живет со старушкой сестрой. “Детей не имеем. Поэтому помочь некому, живем с пенсий. Экономим. И молимся, чтобы стало легче”, — говорит. Госпожа Анна мне небольшой пакетик в руках. “Праздники продолжаются… А я ем хлеб и пью обычную водичку, чтобы не влезать в долги, — у пенсионерки выступают слезы. Она оглядывается, не наблюдает ли кто со стороны за ее эмоциями — стесняется. — Хуже всего то, что понимаю — лучше уже не станет. Молодые еще могут найти себе хорошую работу, а в старости чувствуешь обреченность. 1600 гривен — это все, на что можно рассчитывать и в этом месяце, и в следующем. И так — на годы”.
Ольга Панкевич, 75 лет
Ольга продает при дороге фасоль в маленьких пакетиках. Закутанная женщина переступает с ноги на ногу — мороз. Знакомимся. Пенсионерка говорит, что имеет 54 года стажа на многих работах — от уборщицы до работницы завода. Фотографироваться отказывается наотрез — не хочет, чтобы ее видела вся страна.
“В этом месяце пришел счет за коммуналку на 1500 гривен, а моя пенсия — 1800, — рассказывает. — Что должна была делать? Взяла, что было дома, и приехала из деревни в город хоть что-то выторговать. Праздники, а в кошельке ветер свищет”.
“Только не смотрите, во что обута! — женщина ловит мой взгляд, когда я разглядываю товар, и прикрывает сапоги пакетом. — Уже как-то куплю новое. Эти туфли взяла за 75 гривен на рынке, чтобы хоть какие-то были. Старые сапоги порозклеювалися — уже нечего ремонтировать.
Буду стоять, пока не продам всю фасоль или когда последний автобус поедет. Помощи ждать неоткуда, надо хоть что-то заработать”.
Нина Савера, 67 лет
Нина работала 34 года на цементном заводе, теперь получает 2100 гривен пенсии. “Некоторые мои подруги имеют пенсию по 1500, то моя еще ничего в сравнении, — размышляет. — Но для нормальной жизни, сами понимаете, это очень-очень мало. Имею субсидию, но какая-то такая субсидия, что каждый месяц должен по 1600 гривен платить за услуги. Мы с мужем составляем свои пенсии вместе и платим…”
Молодой, говорит Нина, очень любила красивую одежду. “А сейчас уже и не вспомню, когда что-то новое себе покупала. Жду, когда на гуманитарке будет самая низкая цена, и тогда беру какую-то вещь. Вот вчера взяла блузку за 5 гривен, добрую такую, не надо перешивать”.
“А если бы завтра вам на карточку поступила тысяча долларов, на что бы потратили эту сумму?” — спрашиваю.
Женщина отвечает сразу: “Поехала бы на экскурсию за границу, чтобы посмотреть, как люди живут. Хотя бы к Польше. Я увидела Москву в юности, и на этом мои путешествия закончились. Сами понимаете, в какое время жили, — поездки были не в моде. Надо было заработать на хлеб, получить квартиру, детей вырастить. Об этом и заботились. А теперь слышу, там, в Европе, дома, дороги, люди… Очень жалею, что не видела. А так хочется!”
Мария Кутургіна, 71 год
“Имею пенсию 2500. Вроде и не маленькая, которая могла быть, но даже не знаю, куда ее сначала потратить, — рассказывает женщина. — Оплачу коммуналку, куплю немного продуктов… А еще сын больной. Очень много денег тянет лечение. Не жалуюсь на судьбу. Но я отработала 51 год на заводе, тяжело работала. Очень хотела бы иметь немного больше денег. Живу от пенсии до пенсии”.
“Порой так хочется шоколадной конфеты, — у женщины задрожали губы. — Думаю себе: если сегодня не съем, то уже, может, никогда и не съем. Я же в том возрасте, когда до завтра можно и не дожить. Но приходится себе отказывать. Имею много неотложных расходов”.
Пенсионер, который не назвал своего имени
Этот человек не сказал нам ни своего возраста, ни имени. Зато охотно поделился собственной историей. Мужчина работал в цехе металлообработки 39 лет.
Его пенсия — 2300 гривен. “Вот иду из больницы, — объясняет. — Сказали, пониженный уровень лейкоцитов. Надо сделать анализы за 900 гривен. А это же почти половина моей пенсии! И не то что я сделаю те анализы и буду жив-здоров. Это же только начало цепи проблем. Дальше будут еще анализы, а потом лекарства, лекарства, лекарства…”
“А дети не помогут?” — спрашиваю. Мужчина хмурит брови. “Дети? Я 39 лет работал, чтобы теперь деньги у детей просить?!” — искренне спрашивает. “Я не хочу жить припеваючи. Мне не надо, чтобы стол ломился. Я хочу НОРМАЛЬНОЙ жизни. Нормального. Иметь что кушать, что одеть, чем платить врачам. Я платил налоги всю жизнь, понимаете? Платил, чтобы государство было за что жить. А за что я теперь должен жить?
Недавно мне повысили пенсию — на одну гривну восемьдесят копеек. Уже хоть бы не позорились. А нет, они сказали — не подняли, а осовременили. Осовременили! Ну что теперь за гривну восемьдесят можно купить, дорогие? Восьмая часть буханки хлеба?!”
