Жизнь и творчество Владимира Ивасюка в документах Государственного архива Львовской области 
Прошло 70 лет со дня рождения и 40 лет со дня смерти Владимира Ивасюка (04.03.1949 г. — 24-27.04.1979 г.) — выдающегося украинского композитора, поэта и певца. Эти даты широко отмечались общественностью, память художника достойно почиталась на государственном уровне. Юбилей вызвал в обществе всплеск заинтересованности творчеством и жизнью. Ивасюка, в частности неясными обстоятельствами его трагической гибели; этим темам было посвящено ряд публикаций в прессе, передач на радио и телевидении, а кульминацией торжественных мероприятий стало присвоение автору незабываемых песен высокого звания Героя Украины (посмертно).
Однако, с течением времени волна такой заинтересованности стала несколько спадать, реже звучат произведения композитора. А они так необходимы именно теперь, когда радио — и телеэфир заполонила преимущественно неукраинским маловартісний музыкальный продукт. Противовесом этому должны стать песни такого уникального художника, как В. Ивасюк, освещение средствами массовой информации его творческого и жизненного пути.
Сегодня подавляющее большинство материалов о В. Ивасюка, печатаются и звучат в эфире — это воспоминания людей, знавших композитора лично, общались с ним при тех или иных обстоятельствах. Значительно меньше обнародуется материалов, основанные на документальной базе, в том числе архивной. Исследователями еще очень мало изучены и использованы документы личного фонда Владимира Ивасюка, который хранится в Государственном архиве Львовской области.
Документы этого фонда в мае 1992 года передал на государственное хранение отец композитора, поэта и исполнителя — Михаил Григорьевич Ивасюк (25.11.1917 — 15.02.1995) — известный писатель, литературовед, фольклорист, педагог, общественный и культурный деятель.
Изучение состава документов фонда дает основания сделать вывод, что много оригиналов личных документов, творческого наследия, переписки фотодокументов и тому подобное осталось В семье. Ивасюка, его друзей и знакомых или переданы в музей его имени.
Вместе с тем, даже те материалы, хранящиеся в Государственном архиве Львовской области дают достаточно целостное представление о жизни и «творческую лабораторию» фондоутворювача, раскрывают характер, нрав, документально удостоверяющие патриотизм, человечность, большой талант Владимира Ивасюка — все те черты, которые сделали его любимцем народа, символом его поэтической души, настоящим Орфеем Украины.
Личный фонд Владимира Ивасюка состоит из 91 дела и охватывает период 1956-1992 лет.
По содержанию документы фонда можно условно разделить на пять групп: школьные и студенческие годы, семья; музыкальное и поэтическое творчество; рисунки, шаржи, карикатуры; автографы поэтов, писателей, письма поклонников; воспоминания и коллекция газетных вырезок с материалами о жизни и творчестве.
Однако, эти материалы не сформированы по указанным разделам, а содержатся в различных по основным содержанием делам. Так, например, рисунки можно встретить как в альбомах для художественных работ, так и в записных книжках, школьных и студенческих рабочих и нотных тетрадях разных лет, на отдельных листах и тому подобное.
Среди документов школьных и студенческих лет в фонде хранится нотная тетрадь с самым первым музыкальным произведением под названием «Лирический концерт». Эти ноты написаны еще неустойчивыми детским почерком и содержат много исправлений красными чернилами, сделанными, очевидно, учителем; здесь же — классная работа с музыки и другие музыкальные упражнения будущего украинского Орфея.
Композитор В. Ивасюк всегда очень требовательно относился к себе, старательно оттачивал, отшлифовывал произведения, делал много исправлений, вариантов, учитывал мнение своих преподавателей и друзей. Примером может служить одна из первых известных песен «Шляпа». На рукописи одного из ее вариантов читаем: «т. Ивасюк. Я сделал некоторые заметки, как видите ниже. В таком виде четче видно форму и последняя поспівка предоставляет непрерывного движения и связывает куплеты, что так нужно для цельности произведения! Ритмика тоже обогатилась. Если согласны, можно напечатать. А. Кушниренко. 20./IX.67 г.«
Очень много исправлений, викреслень целых страниц можно увидеть в рукописях нот песен «Два перстня», «Водограй», «Песня будет среди нас» и других произведений.
Так же много он работал и над текстами. Интересно, что популярная «Червона рута» по словам своего, наверное, самого первого варианта совсем не подобная той, которую впоследствии пел весь мир. Неизменным остался разве что размер стиха. На обложке ученической тетради в клеточку читаем слова, написанные карандашом:
«Ты не смейся хоть раз,
Не говори, что забыла,
А вспомни то время,
Как ты нимфой была.
Я видел тебя в снах
В венке барвінковім…
… Ты же нимфа была…»,
а также:
«Ты признайся мне,
Что ты нимфой была.
Расскажи про то время,
Как ты нимфа была…
… Что с ветрами, как птица
Ты когда-то говорила.» и т. д.
Интересным является эпистолярий фонда. Он содержит 58 писем, открыток и телеграмм. Большинство из них — от рядовых почитателей. География корреспонденции — это пожалуй что вся территория бывшего Советского Союза, а участники — люди разного возраста — от школьников до пенсионеров, разных профессий и социального положения, в том числе и заключенные.
В. Ивасюк внимательно читал эти письма, о чем свидетельствуют подчеркивания, отметки и записи, сделанные на берегах листов. Как видно, он пытался дать ответ каждому своему корреспонденту. Об этом свидетельствует повторность писем некоторых поклонников и поклонниц. Так, одна из них писала: «… И еще раз спасибо за автограф. Если бы Вы знали, как я обрадовалась, когда получила Ваше письмо, я была на десятом небе, витала где-то в облаках…»
Подавляющее большинство писем — это выражения восхищения новаторской украинской песней, неслыханной ранее в Советском Союзе. Одна из поклонниц, жительница Одессы писала 3 октября 1970 года: «Добрый Вам день. В сентябре месяце в Одессе по телевизору я слушала и смотрела Ваш концерт. Я давно уже не слышала такой красоты. Песни Ваши замечательные, такие украинские (выделено — В.К.) и такие сегодняшние.
Я за Вас просто рада.
Я медсестра, работаю на морском вокзале в медпункте. Мне 50 лет…
… Шашкова Любовь Григорьевна…
До свидания. Удачи Вам.«
Или другое письмо: «Добрый день, Василий! (так в тексте — В. К.) … Для меня ансамбль „Смеричка“ — это лучший ансамбль. Разве можно сказать, что Назар Яремчук плохо поет, или та девушка (София Ротару — В. К.), с которой Вы снимались в фильме-концерте „Червона рута“. Ни другие? Вы поете прекрасно…»
Письмо с Харьковщины: «… Вчера я видела кинофильм „Червона рута“. Я его второй раз вижу, но чем больше я его вижу, оно мне больше запоминается и я в него влюбилась. Мне очень понравилось исполнение Василия Зинкевича, Назария Яремчука и девушек. Но я не знаю, как девочек зовут…»
Эмоциональный отклик Важа Чиаурели — руководителя самодеятельного ансамбля из Грузии: «… Высылаю тебе газет «Закавказский железнодорожник» (правильно — «Железнодорожник Закавказья». К.) Вот наш ансамбль «Экспресс»: я пою во время репетиций. Вместе с нашим солистом поэм «Червону руту» (последние слова подчеркнуты В. Ивасюком. К.).
Я очень и очень люблю украинскую эстрадную музыку, но особенно люблю это песня. Я люблю очень Украину и его народ. Я считаю Украину вторым Родином…»
Почти все корреспонденты считали Владимира Ивасюка настолько доступным, «своим парнем», что ставили перед ним такие вопросы, которые обычно ставятся перед самом деле хорошо знакомыми и близкими людьми: его просили давать ответы на цели питальники, иногда даже интимные; просили разъяснить, что означает слово «Смеричка»; просили что-то выслать (стихи, ноты, автограф и др.); даже дать рекомендацию для поступления в мединститут; присылали свои стихи с категорическим требованием положить их на музыку (к слову, большинство таких писем были писаны на русском языке, а собственно стихи — все — украински): «Владимир, добрый день Вам! Перейду к делу сразу высылаю Вам слова. Если возможно, напишите к ним музыку…» Это письмо из Херсона.
Но если всенародную любовь Владимир Ивасюк завоевал первыми же своими песнями, то официальными кругами он не был в то время оценен по достоинству и имел трудности с публикацией своих стихов даже в периодических изданиях. Так, в письме-ответе из Общественно-политического, литературно-художественного еженедельника «Украина» от 1 февраля 1967 года читаем: «Уважаемый тов. Ивасюк! Песенный репертуар „Украины“ спланирован до мая включительно — так требует наша технология. Есть среди отобранных песен и такие, которые перекликаются (поэтически) с Вашей. Через то печатать не будем. С уважением. Зав. отделом культуры Т. Суярко.»
А через три года после триумфального выхода в свет самой популярной песни он получил из Черновицкого областного комитета по радиовещанию и телевидению такого письма такого содержания: «Передача «Камертон хорошего настроения», которая состоялась 13-го сентября 1971 года (так в тексте, правильно — 1970 года — В. К.) на республиканском телевидении, признана как лучшая передача недели.
Выражаем Вам, Владимир Михайлович, благодарность за активное участие в этой передаче. Зам. председателя комитета по телевидению П. Романюк.»
Вскоре и уже упоминавшийся чиновник из еженедельника «Украина» изменил свое мнение о творчестве В. Ивасюка и написал ему 12 декабря 1970 года: «Уважаемый товарищ Ивасюк! Редакция получает немало писем, авторы которых просят познакомить их с Вашей песней „Червона рута“. Если Вы не против напечатать ее в нашем еженедельнике, просим в ближайшие дни отправить текст и ноты с музыкальными сопровождением на адрес отдела искусств нашей редакции. С уважением. Зав. отделом писем Т. Суярко.» Вот такая метаморфоза от категорического «печатать не будем» до просящего «если Вы не против напечатать…»
О тернистый творческий путь Владимира Ивасюка, его непростые взаимоотношения с маститыми музыкальными метрами, властными структурами свидетельствует также письмо отца композитора от 5 августа 1991 года на имя ведущей телепередачи «Плеяды». В нем, в частности, читаем следующее: «… Имя Володи известное на Украине уже тридцать два года. При жизни он получил несколько тысяч писем. После его смерти мы тоже получили их немало. Между тысячами писем нет ни одного матерного, оскорбительного. Его любила молодежь, с уважением относились все умные украинцы, кроме киевских музыкантов, которые дышали огнем на него. В конце концов не только киевские. Когда он сделал первый шаг в творчестве, то украинские музыканты ушли общиной, очоленою лауреатом премии им. Т. Шевченко, до обкома партии выразить свое возмущение тем, что телевидение передает его песни. Они распускали в течение нескольких лет слухи о том, что свои песни Володя воровал из древних немецких сборников, а слова к ним писал ему отец. К.-А. на своих занятиях по композиции ходил широкими шагами по аудитории и бросал в лицо молодому композитору […].Это он делал систематически, с ощутимой дозой пренебрежения и даже садизма. Своими адвокатскими тирадами доказывал студенту, что его доброе имя незаслуженно добытое. Володя жаловался мне постоянно на те сеансы хамства, но я его успокаивал — на Украине, мол, ни один талантливый человек не может пройти н е о п л ь е в, а н о й свой путь. Володя перестал посещать занятия того оратора, а за непосещение его просто исключили из консерватории. Сделали это тихо, мовчкома… Потом возобновили, но Володя категорически отказался от лекций того украинского композитора. Охотно перешел к классу поляка Л. Из. Мазепы. Секретарь парторганизации консерватории публично удивленно воскликнула: «Володя, Вы еще здесь? Все говорят, что Вы убежали за границу!» Разве это не травля? Володя возмущался и говорил в тесном кругу: «Брежнев и Суслов охотятся за мной». Киевские музыканты его просто ненавидели за то, что он имел больше успеха, чем они и за то, что в 1974 и 1977 годах его произведения, а не их представляли украинскую песню в Сопоте. Разве здесь есть какая-то вина Володина? И. Ш. с цинизмом заявил: «Это[т] гуцул стал нам поперек дороги, но мы его уберем». П. М. не мог удержаться, чтобы не воскликнуть в январе 1980 года на Пленуме Союзов: «Песни Ивасюка — позор для украинской музыки!».
Чтобы сделать фонограмму для спектакля по роману А. Гончара «Знаменосцы», Володя был вынужден провести в Киеве 18 дней и уласкавлювати всевозможными способами тех, от кого зависела и фонограмма…
… Если мы имеем фестиваль «Червона рута», то это заслуга киевских писателей и журналистов, а не музыкантов. Кстати, весной мне рассказывали во Львове, что руководство фестиваля «Червона рута» выдвинуло лозунг «Поменьше Ивасюка». Действительно, на фестивале его произведения почти не исполняются. В программе фестиваля нет упоминания и о других композиторов, создателей песенного богатства Украины. Наблюдается тенденция держать и дальше украинскую культуру на уровне фольклора… (вспомним попутно высказывания печально известного депутата Левченко о украинский язык — В. К.)
… Я, отец, вынужден защищать своего сына, который оказывал в этом мире только добро для людей, среди которых он жил.»
Почувствовав на себе, пережив безразличие, а часто и враждебное отношение со стороны официальных кругов, Владимир Ивасюк доброжелательно и искренне, а вместе с тем требовательно и принципиально оценивал поэтические произведения тех авторов, которые стремились увидеть свои стихи положенными на музыку известными композиторами. Он внимательно изучал тексты, которые ему присылали и не стеснялся дать объективный ответ тому или другому поэту. А когда приходилось отказывать, то не бросал сгоряча и погордливо что-то вроде «печатать не будем», а выверял ответ на черновике, много правил, подбирал нужные слова, смягчал выражения, добивался, чтобы они были максимально тактичными и, надо думать, только после этого посылал начисто переписанного листа. Вот одна из таких черновиков, которые сохранились среди документов композитора. Это ответ поэту М. П. Удовиченко из Киевской области: «Уважаемый Николай Петрович! Я получил Ваши стихи, прочитал их очень внимательно несколько раз.
Что же Вам сказать? Стихотворение «Зеркало месяца — [многословный], не подходит, [просто нравится], ибо венок я уже писал.
Стихотворение «Ты вспомнишь меня» [тоже не подходит], красиво написан, но своей идеей напоминает мне мое произведение «Песня будет среди нас», а мне не стоит повторяться. (слова, взятые в скобки, зачеркнуты В. Ивасюком, очевидно, с целью смягчить стиль ответа, не обидеть автора стихов — В. К.)
Я благодарен Вам за внимание […].
Желаю крепкого здоровья и творческих достижений.
С уважением В. Ивасюк»
Всем, кто знал автора «Червоной руты», он запомнился добрым, отзывчивым человеком, добрым товарищем, нежным и любящим сыном, братом, который посвящал своим родным песни («Колыбельная для Оксаночки», «Элегия для Гали»).
Владимир Ивасюк трепетно хранил фотографию своего отца Михаила Ивасюка в молодые годы, на обороте которой рукой композитора выведено: «Mon cher pére» (мой дорогой отец — франц.).
Почитая и уважая своих родителей и сестер, он не допустил ни одного случая, чтобы не предупредить своих домашних о возможном опоздании после занятий, задержку с возвращением из дальней поездки. Даже находясь в творческом командировке, срок которого не всегда может быть заранее точно определен, он не забывал о семье и телеграфировал о своей задержке. Сохранилась одна из таких телеграмм, с м. Геленджика, адресованное Софии Ивановне Ивасюк в г. Бердянск (видимо, она там отдыхала): «Мама я пробуду еще пару дней на фестивале у меня все в порядке целую Володя».
Или еще такая машинописная записка с его личной подписью: «Дорогие Оксаночко, папочка и Миля!
Сегодня я лично приехать не смогу, очень много дел — нужно готовить материалы для Пленума композиторов в Киеве и теперь каждый день на вес золота…
Целую вас всех крепко. (подпись) Володя
А еще он был неравнодушен даже к посторонним людям, способен ради них на благородные и решительные поступки. Об одном из таких поступков говорится в письме, к сожалению без даты, поступившее на имя сестры композитора, видимо, уже после его трагической гибели: «Уважаемая Галина Михайловна. Я, как отец Мозгаль Ирины Мироновны хочу лично подтвердить тай факт, который произошел на моих глазах.
Моя маленькая дочь, тогда школьница, неминуемо попал бы под проезжую машину по вул. Пекарской если бы не мгновенная реакция и помощь юноше в котором я сразу узнал Владимира Ивасюка известного тогда певца и композитора.
Сам я будучи на расстоянии не смог бы вовремя помочь своему ребенку.
Владимир Михайлович буквально выхватил ее из под колес машины и провел ее на тротуар.
Пройдя несколько шагов Владимир Михайлович обернулся и улыбнулся нам.
Такое в жизни забыть невозможно.
Мозгаль М. П.(подпись)
Несмотря на заполитизированность тогдашней жизни, воспитание подрастающего поколения в духе вторичности и неполноценности всего украинского, Владимир Ивасюк рос патриотом, национально сознательным человеком. Иначе зачем бы ему было переписывать и хранить слова и ноты песни «Слышишь, брат мой». Песня в те времена редко где выполнялась, но юноша имел и слова и ноты, следовательно, интересовался нетолерованою официальными кругами музыкой.
О мировоззрении юного композитора свидетельствует черновик его школьного выпускного сочинения (с оттисками углового штампа школы на каждом листе). В рекомендованном плане этой работы, третьим пунктом которого значилось: «… 3. Благотворное влияние русской литературы на молодую украинскую поэзию», рукой выпускника В. Ивасюка слово «российской» обведено и рядом поставлены большие знаки вопроса и восклицания.
Круг его интересов не ограничивался музыкой и поэзией. Он был человеком активным, живо интересовался различными сферами общественной и культурной жизни. Об этом свидетельствует даже список предоставляемых им периодических изданий. В архиве хранятся корешки почтовых подписных карточек на такие газеты и журналы в 1977 году: «Украина», «Комсомольская правда», «Ленинская молодежь», «Говорит и показывает Украина», «Свободная Украина», «Известия», Октябрь», «Перец», «Литературная Украина», «Музыка», «Культура и жизнь»; в 1978 году: «Октябрь», «Иностранная литература», «За рубежом», «Вселенная», «Литературная газета», «Музыка», «Культура и жизнь», «Перец», «Литературная Украина». На те времена это были достаточно большие, разноплановые и часто дефицитные издания. Не каждый интеллигент-интеллектуал советских времен делал такие подписки.
Значительную часть фонда составляют документы, касающиеся музыкального и поэтического творчества Владимира Ивасюка и других художников, с которыми он сотрудничал. Это — нотные зашить и отдельные нотные листы с черновиками и рабочими экземплярами музыкальных произведений, партитуры, ноты для отдельных инструментов, аранжировки, ксерокопии нот с рукописными правками и пометками, собственные стихи и рукописи произведений других поэтов списки их стихов и тому подобное. Слова и ноты с этого раздела часто отличаются от своих окончательных вариантов и поэтому могут быть интересными для исследователей «творческой лабораторией» композитора.
Среди этих материалов — рукописи нот и стихов таких, как «Вернись», «Семнадцать лет», «Осенний дождь», «Колыбельная», вальс «В двадцать лет», «А мне семнадцать лет», «Поверь глазам», «Ave Maria», «Там за горой, за высокой», «Лучи солнца», «Лесные колокольчики» «Как услышу эту песню», «Эхо твоих шагов», «Моя песня», «Майской ночи», «Странствующий музыкант», «Добро пожаловать», «Колыбельная для Оксаночки», «Мальвы» и «Баллада о мальвах», «Песня будет среди нас», «Полет во сне», «Шляпа», «Песня моей молодости», «Отлетали журавли», «Осень», «Я пойду в далекие горы», «Мир без тебя», «Два перстня», «Водограй» (в т.ч. ксерокопия нот для С. Ротару для выступления в Сопоте в 1974 г. с подписью В. Ивасюка), «Колыбель ветра», «Песня о тебе», «Белый туман», «Я — твое крыло», «Расскажи мне, отец», «У тебя только раннее лето», «Встречайте меня», «Родительская баллада», «Проклятие фашистскими палачам», «Признание», «Баллада про Виктора Хару», «Пригласи меня в сны», «У судьбы своя весна», «Моя мечта», «Предвестие», «Когда между нами ничего не было», «Отчий дом», «Баллада о двух скрипках», «День с тобой», «Червона рута», «Встреча в дождях», «Элегия для Гали», «Весенний цвет», «Свет», «У деревни Боянь», «Каштаны», «Родина моя», «Словно стаи птиц», «Нам покой, друг, только снится», «Рожденье дня», «Среди лета», «Первый снег», «Кленовый огонь», «Танго без відповіді», «Только раз цветет любовь», «Дарья», «Златовласка», «Песня о киеве» (список), «Песня о Киеве» (список), «Город-герой Киев» (список), «Калина приморожена», «Зеленый колокол», «Неизвестное моя любовь» (в машинописі слов — «Незваная моя любовь»), «Годы уже отшумели», «Где цветут блаваты», «Братский круг», «Цветные птички», «Белый туман», «А ты подумай», «Знамя полка», «Моя ти зоре», «Вернись из воспоминаний», «Огни Львова», «шумит пшеница, как Дунай», «Сентябрьская диковинка», «Нестримна течія», «Не знаю, как забыть», «Пригласи меня на танец», «Пляска с хором», «Я еще не все тебе сказал», «Чабрец», «Зимняя сказка», «Ватра», «Когда я думаю о тебе», «Юношеская баллада», «Зеленая песенка», «Не одпалай, моя любовь», «Новогодняя», «Волшебная Гора», «Лето поздних георгин», «Элегия», «Эй, топоры блестели», а также план-конспект либретто оперы-сказки в 2 действиях «Дарина», сюжет оперетты в 2 действиях «Женитьба журналиста», кантата на стихи П. Тычины и Н. Рыльского для солистов, хора и симфонического оркестра «Чувство единой семьи», музыка к спектаклю театра им. Марии Заньковецкой «Знаменосцы» по роману А. Гончара.
Фонд содержит много рукописных и отпечатанных на машинке текстов и списки стихотворений разных авторов (в т.ч. с их личными подписями), переданных композитору для написания музыки или же просто для ознакомления. Это, в частности, произведения:
Ростислава Братуня — «Ты ждала меня», «Предвестие», «У тебя только раннее лето», «Белый туман», «Осенние надежды», «Свет», «Даль»;
Владимира Лучука — «Зеленая песенка»;
Богдана Стельмаха — «Зеркало месяца», «Баллада про Виктора Хару», «Баллада о Марусе Чурай»;
Марии Матиос — «Ты моя зарница»;
Анатолия Драгомирецкого — «Златовласка»;
М. Кучера — «Вечная наводнение», «Я верю», «Зажженная осень», «Не спины, Черемош, волны»;
Владимира Григорака — «Пригорки», «На экране сердца», «Плывет луна над горами», «Твоя любовь», «Если бы я знал…», «Комсорги», «Баллада о трембиту», «Я иду», «Верю в любовь», «Вечность», «Трын-трава», «Девичье вино», «Синовня баллада»;
Романа Кудлика — «Я твое крыло»;
Виктора Миколайчука — «Н.С.Ф.», «Десна», «Первая любовь», «Мечты»;
Андрея Дементьева — «Рос мальчишка»;
В. Кудрявцева — «Я кланяюсь хлебам»;
Ф. Степанова — «Розы»;
Михаила Ткача — «Я так не расцветал»;
Анны Губач — «Осыпается цветок»;
В. Глинского — «Ветреник»;
Ивана Гаврилюка — «…Когда отходит поезд»;
Ильи Бердника — «Комочек земли»;
Златы Бычковой — «Буковинское танго»;
В. Вознюка — К колыбели»;
Григория Глазова — Песенка для всех», «Дорожный вальс», Офицеры пехоты»;
Бориса Голикова — В последний раз», «Что было при тебе», «Хочу к черте добраться изначальной», «…Мне говорят», «Никогда не забуду», «Я выставлю в окне автопортрет», «…Мне без тебя, родная, одиноко», «Отраженья», «…Была в ту ночь ты призрачно-прозрачной»;
Иг. Лазаревского — «Люби-меня-не-покинь»;
Ф. Луценко — «Комбат»;
В. Марсюка — «Веточка»;
Степана Пушика — «Сладкий мед», «Горький дурман»;
Александра Соловьева — «Потомки коммунистов», «У мамы в гостях», «Этюд», «Баллада о солдат»;
Галины Зубач — «Ты ко мне приходи»;
Ярослава Яроша — «Ты всегда в цвету», «Стояли горы в трепетной красоте», «Источник», «Короткая любовь», «Яровое поле», «Райское яблоко», «…Этот луг, где смеялась и плакала ты…», «…Все в горах цветет», «…Ты вышла в тот вечер из моря», «…а темной ночью…», «…Кто это?.. Ты…», «…Відгоміння грома», «Девочка и море», «На певучем моей Украине», «И не знает ни лес…», «Я никому тебя не оставлю», «Не скорбеть во тьме», «…Не иди ко мне под окно», «Возвращайся добрым», «Нет лета без грома», «Источник», «Ольги воля», «Повівають ржи», «Гук», «На мостах кленовых»;
Николая Петренко — пьесы «Суд памяти», «Щедрый мельничка»; а также рукописи и машинописи стихотворений, сведения об авторах которых в фонде отсутствуют, а именно: «Зовут дороги», «…Как услышать голос твой», «Элегия», «Уже город спит», «В симфонии удивительной летней ночи», «Там за горой», «Белые птицы», «…На Високім замку вечер», «Белые птицы», «Всадник», «Журавль», «…Засветила ночь свои огни», «Первая любовь», «Згага», «…»Хмельным в кроне стань мотивом», «Свадебное», «Белые мальвы», «…Что с нами случилось», «…Черленим листьями листопада», «Ой, девчонки».
В отдельных делах содержатся афиши, программы концертов, пригласительные открытки, как прижизненные, так и мемориальные
Среди материалов фонда хранятся также и некоторые личные документы композитора: собственноручно заполненные анкеты, листы по учету кадров, табели успеваемости из общеобразовательной и музыкальной школ, почти все оценки в каких — отличные, похвальные и почетные грамоты школьных, студенческих лет и от обкома комсомола, свидетельство об окончании во время обучения в школе курсов трактористов, приписное свидетельство, ученический билет, копия диплома врача, ученические и студенческие тетради из мединститута и консерватории с лекциями и лабораторными работами по физике, химии, математики, черчения, украинского, русского, французского языков и литератур, обществознанию, истории, биологии, физиологии, анатомии, социальной гигиены, истории театра, блокнот, в котором среди прочих записей содержится конспект лекции проф. С. Людкевича «Народное творчество» и другие.
Талантливый человек — талантлив во всем. Таким был и Владимир Ивасюк. Кроме музыки и поэзии, он имел еще и талант к рисованию. В его личном фонде хранится несколько рисунков разных лет — преимущественно школьных и студенческих. Это, выполненные карандашом или акварельными красками натюрморты, пейзажи, портреты выдающихся людей, автопортрет, шаржи и карикатуры. Рассматривание этих рисунков, особенно пейзажей, наводит на мысль, что их создала достаточно взрослый человек, а не ученик начальной школы. А зарисовки биологических препаратов, рыб, костных тканей и др. выполненных студентом-медиком В. Ивасюком, ничем не отличаются от профессиональных иллюстраций в учебниках по биологии, зоологии, анатомии.
А еще в трех архивных томах собраны сотни газетных статей и заметок, отзывов, критических публикаций, других материалов о творчестве и жизненном пути композитора и поэта. Особенно интересны упоминания в прессе о первые шаги Володи Ивасюка в музыке. Так, газета «Советская Буковина» от 14 декабря 1956 года (статья «У будущих музыкантов», автор В. Воливач) писала: «… Не меньше любят юноши и девушки скрипку, которую издавна в народе называют «царицей музыки». Вот с ней в руках на середину робко выходит Володя Ивасюк — ученик первого класса (педагог Ю. М. Визнюк). Он прижал остреньким подбородком к плечу инструмент, покачал белокурой головкой и заиграл «Концертную» композитора Бакланова, потом — «Серенаду» Шуберта. Волшебная мелодия захватила присутствующих.
— Будет из мальчика хороший скрипач, — тихо, похвально говорят в зале родители…»
Что и говорить, пророческие слова. Жаль только, что песня украинского Орфея так трагически и так безвременно оборвалась.
Владимир Клювак, заместитель директора Государственного архива Львовской области, член НСЖУ
По материалам: Высокий Замок
