В апреле вступил в силу Закон об ужесточении ответственности за поджог сухостоя, в частности предусматривающий штрафы за загрязнение атмосферного воздуха, уничтожение или повреждение объектов растительного мира, нарушение требований пожарной безопасности в лесах и самовольное выжигание сухой растительности или ее остатков. Корреспондент ГолосUA побеседовал с экс-советником министра МЧС Константином Гринчуком, чтобы узнать его мнение, насколько данный документ способен снизить вероятность подобного рода пожаров.
— Константин Леонидович, 14 апреля вступил в силу подписанный Президентом Украины Владимиром Зеленским Закон об ужесточении штрафов за поджог сухостоя… Но мы и знаем, что еще в декабре прошлого года Президент подписал Указ «О неотложных мерах по предотвращению пожарной опасности в Украине», который требует разработку нового более расширенного закона о пожарной безопасности… С тех пор прошло уже четыре месяца… Как вы считаете, увидим ли мы его в конечной редакции?
— Действительно, в декабре прошлого года после резонансных пожаров в Одессе, когда сгорели отель «Токио стар», а также здание, в котором располагался Колледж экономики, права и гостинично-ресторанного бизнеса, вышел Указ Зеленского, предусматривающий разработку специального Закона об усилении ответственности за пожарную безопасность, разработкой которого должны были заняться многие специалисты, от пожарных и до строителей и представителей агропромышленного комплекса, а также другие специалисты с широким обговариванием его положений. Можно допустить, что его готовят, продумывая детали, а не так, как Закон про сжигание травы.
Так с момента подписания Указа прошло уже четыре месяца.
— Вместе с тем 14 апреля вступил в силу подписанный Зеленским Закон об ужесточении штрафов за поджог сухостоя… Каково ваше мнение о данном документе?
— Надо понимать, что до 14 мая, согласно требованиям этого закона, Кабмин должен разработать и утвердить порядок его применения, в котором должны будут расписаны детали и механизмы. Считаю, что только после этого мы сможем давать полную оценку этим документам.
Вместе с тем, считаю этот закон, подготовленный и подписанный слишком на «скорую руку», так как запретив всё, власть не дала людям никакой альтернативы, особенно для дачников и селян.
Считаю, что когда говоришь людям нельзя, то надо говорить, а что можно и при каких условиях. А пока мы увидели только «драконовские» штрафы.
Таким образом данный закон делает заложниками ситуации как население в сельской местности, так и саму полицию. А по факту – создает слишком благоприятные условия для коррупции и торга практически в идеальных условиях, то есть без свидетелей в полях и лесах.
Надо понимать, что речь идет уже не о штрафе в 250 гривен как за превышение скорости, а о тысячах гривен. Поэтому соблазн бросить ловить нарушителей, скажем, на дороге и пойти в село вымогать деньги с местного населения, едва заприметив подымающийся вдалеке дым, большой. Пока то, что предлагают авторы данного документа, можно сравнить с ситуацией, скажем, запрета пользоваться автомобилями, обосновав это высокой смертностью на дорогах и сопутствующими убытками.
— Вы говорите о «драконовских штрафах» и абсурдности отдельных статей… Поясните, что вы имеете в виду?
— К примеру, там есть довольно спорное положение про штрафы за изменения состава воздуха за счёт разных сжиганий.
Но то или иное положение закона должно непосредственно учитывать специфику реальных условий проживания населения, в частности, в селе, жители которого непосредственно заняты работой на своих земельных участках, в ходе которой просто вынуждены сжигать отходы. Разве это секрет, что именно в селе люди намного беднее, чем в городах.
Власть фактически загнала людей в такие условия, что они финансово не могут себе позволить многих вещей. Другими словами, мы получили ситуацию, когда в селе люди и не способны выполнить требования закона, поскольку им нечем заплатить штраф.
Давайте рассмотрим такой пример. Я на своем участке решил сжечь некоторую растительность с соблюдением всех мер безопасности. Но в процессе сжигания отходов, я все равно изменяю состав воздуха. А значит, я должен быть оштрафован за изменение состава воздуха, но я изменяю состав и когда пользуюсь камином, печкой… Другими словами, перед нами абсурдная ситуация.
— Так стоит ли ужесточать ответственность?
— Безусловно. Но только не в том виде, как прописано в данном законе. Данный документ способствует не столько борьбе с пожарами, сколько усилению коррупционной составляющей.
Моя позиция такова – прежде чем что-либо запрещать, нужно предложить реальную и доступную альтернативу.
— Какой же она должна быть?
— К примеру, в России также предусмотрены штрафы за сжигание сухостоя, но при этом в законе четко прописаны условия, при которых люди могут сжигать траву, бурьян, ветки на своих участках, учитывая и наличие ветра, и безопасную удаленность от огня, и наличие защитной полосы от очага огня, а также необходимые средства тушения. Ничего подобного в новом законе мы не видим. Зато видим конкретные штрафы и сплошной запрет.
Но одно дело, когда у людей есть пай в 2 гектара, на котором, к примеру, периодически нужно обновлять и сажать новые кусты той же малины. За что и кто её в селе будет вывозить и куда? В лучшем случае люди будут если не сжигать, то складировать, а фактически создавать условия неконтролируемого воспламенения и пожара.
Совсем другое дело, когда пьяная компания разводит костер в лесу для забавы во время приготовления шашлыка или когда дорожники совершенно умышленно и массово выжигают траву вдоль посадок и кюветы вдоль дорог и часто сжигают эти посадки.
— Выше вы отметили, что теперь полиция оказывается более чем мотивирована в поиске взимания новых и новых штрафов… Как это отразится на масштабности пожаров?
— А вот тут пока нет ответа, так как этот закон никак не касается наказания тех государственных чиновников и служб, которые были созданы для недопущения масштабов, которые мы видели в апреле, когда горели тысячи гектаров леса и целые села.
Мы должны понимать, что пожар может возникнуть и без участия поджигателей, а безответственное отношение именно госструктур приводит к таким масштабам.
К сожалению, в последние годы никто не задумывается, что за героизмом пожарных скрывается бездействие, а может и коррупционные действия больших начальников. Никто не задаёт и не спрашивает с них, почему вы допустили такие масштабы?
— Думаете, что законы так «криво» выписываются специально для взимания штрафов?
— То, что я вижу на данный момент, – это баланс между вредительством и идиотизмом. И сказать, что перевешивает, достаточно сложно. Для данного случая даже подходит поговорка, что дурак хуже предателя.
Если подобные меры вводятся впервые, нужно идти маленькими шагами, тогда как у нас все делается размашисто. К примеру, как с открытием рынка земли.
— Другими словами, сейчас будут не указывать на реального виновника пожара, а как уже давно установилось, назначать виновного…
-Если во время пожара 29 марта в Чернобыльской зоне сгорело 3,5 тысячи гектаров, а через неделю сгорело еще 20 тысяч, то в таком случае не менее чем сто человек нужно максимально жестко спросить о том, чем они занимаются. К примеру, Аваков закупил столько вертолетов, а они не используются для патрулирования. Почему – неизвестно.
Государство Украина не сегодня родилось и до независимой Украины была еще советская Украина, когда были реально работающие законы, отработанные алгоритмы и механизмы решения. Но даже 15 лет назад, почему-то таких пожаров не было.
На этот раз мы стали свидетелями не просто пожара, а пожара в Чернобыльской зоне, имеющей особый статус, куда не только украинское государство, но и мировое сообщество вкладывает миллиарды долларов. И по собственному опыту слишком хорошо знаю механизмы того, как и что разворовывается, как это компенсируется и как прячется. В данной зоне уже долгое время происходит сумасшедший конфликт, в котором задействованы силовики, администрация зоны, областная администрация и прочие. Но это уже предмет отдельного разговора.
По материалам: Голос
