О том, как начиналась эпидемия в Львове, с какими вызовами столкнулись инфекционисты во время пандемии COVID-19 корреспонденту «ВЗ» рассказал заместитель директора по медицинской части Львовской областной клинической инфекционной больницы Игорь Берник. 
— В декабре COVID-19 появился в Китае, очевидно, прогнозировали, что болезнь доберется и до Украины?
— Как инфекционист, понимал, что нас эта зараза не пройдет. Мир открыт, люди летают самолетами, мигрируют. Мы начали читать литературу про этот вирус, расспрашивали у заведующего кафедрой инфекционных болезней университета им. А. А. Богомольца в Киеве, профессора Ольги Голубовской. Затем профессор с лекциями приезжала к нам.
— Имели определенный запас индивидуальных средств защиты. Инфекционная больница должна их иметь. Конечно, не вагон тех комбинезонов, но раньше и не было такой потребности. Антибиотики, дезсредства, антисептики, инфузионные растворы тоже были. Реанимация имела аппараты ИВЛ. Когда ввели карантин, изолированные больные, которые были в состоянии средней тяжести, должны находиться в пределах одного отделения, своей палаты, и никуда не выходить. Они должны были купить себе какие-то средства гигиены, продукты. Но контактировать с другими людьми им нельзя. Встал вопрос, кто должен этим людям покупать то, что им нужно? Возникла еще одна проблема: упразднили межрайонные пассажирские перевозки, железнодорожные, автобусные, следовательно наши работники — преимущественно медсестры и санитарки, которые приезжают на работу из деревень, — пришли к нам с вопросом, как им добираться? Мы обратились и к власти, и к людям за помощью. Также к волонтерам, могут сходить купить больным необходимые вещи и поставить их под порог отделения, чтобы медики забрали и передали больным. Откликнулось много людей. Одни согласились возить медиков, другие дежурить возле больницы, чтобы при необходимости сходить в магазин что-то купить для больных. Средства индивидуальной защиты, которые использовали в работе, нужно было постоянно пополнять, так как количество больных росло, следовательно больше было задействовано медработников. Фирмы, с которыми заключили соглашения о закупке этих средств, не соблюдали условий. В частности, повышали цены. Тогда мы сказали волонтерам, предпринимателям о наших потребностях в средствах индивидуальной защиты. И они все купили за наличные без посредников.
— Если есть все средства индивидуальной защиты, почему до сих пор болеют медики? Одна медсестра умерла…
— В нашей больнице никто из медиков не умер. Умерла младшая медсестра, санитарка в Центре легочного здоровья.
Каждый случай заболевания медиков индивидуальный. Не обязательно, что заболели при исполнении служебных полномочий. Первые медики, у которых мы диагностировали COVID-19, вернулись из-за границы и решили обследоваться. Медик, вернувшийся из Италии с конференции, никаких симптомов не было. Методом ПЦР у него обнаружили коронавірусну инфекцию. Сейчас каждого больного рассматриваем как потенциального носителя этой инфекции, соответственно, медики сразу надевают защитные костюмы.
Были разные ситуации. В Жовкве женщина общалась с человека, которая вернулась из Польши, заболела, попала в районную больницу. Но сразу не сообщила об этом. Таким образом могли инфицироваться другие люди. Когда сказала про контакт, ей сделали экспресс-тест, который оказался положительным. Женщину перевели в нашу больницу, потому что имела сопутствующие патологии, была подключена к ИВЛ. К сожалению, она умерла. Впоследствии к нам поступали другие больные, которые лечились с ней, а также работники Жовковской ЦРБ с подозрением. Все отделение их больницы пошло на самоизоляцию.
— Кроме того, в вашей больнице медики обучены, как правильно надевать комбинезоны, снимать их после работы, что обязательно кто-то из медработников должен помогать одеваться. В районах медики недостаточно информированы, видимо, поэтому и болеют. Еще говорят, что люди вызывают «скорую» и не признаются, что имеют симптомы ковіду. Бригада медиков, соответственно, не одевает защитные комбинезоны, контактирует с больным…
— Медики в каждой больнице области прошли соответствующие обучения, в частности, их учили, как надевать и снимать комбінізони. Например, сегодня врачи нашего отделения вышли на смену в 9 утра и до 18.00 осмотрели около 200 человек. Все это время были в комбинезонах, очках, масках, перчатках… В этих средствах индивидуальной защиты чувствуют себя, как в печке, без права выйти в туалет, попить чаю. Некоторые женщины едва не теряют сознание.
А люди, которые стоят в очереди, чтобы сдать мазки на ПЦР, порой возмущаются, когда врач выходит посмотреть, большая еще очередь. Никому не отказываем. Однако около двух третьих обращаются без очевидной на то необходимости, не имеют даже повышенной температуры тела, не находились в контакте с больными. Это, в свою очередь, затягивает время ожидания результатов ПЦР-тестирования тех больных, находящихся в стационарах, и увеличивает нагрузку на врачей лабораторий, где проводят ПЦР-обследование.
— Имеют ли ваши работники из деревень, чем теперь добираться на работу и с работы?
— Помогают частные перевозчики. «Клиника Заблоцкого» выделила для этих целей автобус. Есть спецрейсы, но они полностью не обеспечивают доезд медработников, поскольку привозят людей из районных центров в Львова. Хотя кое-кто живет за 10-15 км от районных центров, и поэтому частично вынужден добираться самостоятельно.
— Была инициатива местных рестораторов и сетей фастфудов по питанию для медиков. Или привозят вам еду?
— Нам приносили и пиццы, и завтраки и обеды. Например, «Фест» привозит горячие обеды, ланчи: первое, второе и салат. Медработники уже привыкли, что в 13.00 привезут еду, берут и идут в отделение. Продукты привозят и для пациентов.
— Слышала, были предложения питания общей суммой на одного человека в сорок гривен. Поэтому врачи отказались.
— Мы не отказываемся. Все, что предлагают, берем с благодарностью. Мы не балованные, в этих условиях рады любой помощи, независимо от суммы. Но самая большая помощь — чувствовать, что мы не одни, что нам благодарны за нашу работу.
— За рубежом медики, которые работают с ковідними больными, живут в гостиницах. Во Львове некоторые отели были готовы предоставить свои услуги…
— Наши работники в гостиницах не ночуют. После смены они физически и психологически истощены. Конечно, переживают, чтобы не «принести домой», но домашняя атмосфера помогает восстановиться. Мы с женой работаем в одной больнице. Она сейчас на дежурстве. Дома у нас трое детей, к которым приходим каждый день с работы. Детям 19, 16 и 10 лет. Конечно, мы боимся заразить их, поэтому заботимся о безопасности. Объятия и поцелуи с детьми отложили до лучших времен, они живут в отдельной комнате. Часто проветриваем помещение, делаем в нем влажную уборку. Мы с женой пользуемся на работе средствами индивидуальной защиты, делаем экспресс-тесты и ПЦР. Одежда, в которой прихожу на работу, там снимаю, переодеваюсь и в больнице его не ношу. Часто моем руки, используем антисептики.
— Сколько сейчас пациентов в больнице?
— Больница рассчитана на 300 пациентов. Сначала мы госпитализировали больных в отдельные палаты, пока диагноз еще не был окончательно установлен, затем подтвержденных пациентов с коронавірусною инфекцией размещали в другом корпусе по несколько в одной палате, в зависимости от мест в ней. Сегодня в больнице 165 больных, из которых в 124 — подтверждено коронавірусну инфекцию.
— То есть теперь половина больницы заполнена ковідними больными?
— Количество больных ежедневно меняется. В реанимации — 8 больных, трое на аппаратах искусственной вентиляции легких (ИВЛ). Аппаратов у нас 12.
— Какого возраста люди в реанимации?
— Пациенты в возрасте 51, 70 и 71 год.
— Все-таки это люди старшего возраста, как и предупреждали?
— В основном у нас лежат пожилые люди, у которых есть сопутствующие болезни — около 65% от всех. Но вирус может тяжело протекать и у молодых людей и людей среднего возраста. Умер 44-летний мужчина, который не имел сопутствующих заболеваний, был физически активным. Инфекция в организме ведет себя непредсказуемо.
— Какой случай вам больше всего запомнился за два месяца карантина?
— К нам поступил тракторист из села Криница Николаевского района в тяжелом состоянии, имел двустороннюю пневмонию. Подтвердили коронавирус. Состояние ухудшалось, и его перевели на аппарат искусственной вентиляции легких. Улучшения не было. Прогнозы медиков были неутешительными. Он смотрел на нас в сознании из-под аппарата, хватал за руку, а в глазах один вопрос: «Я буду жить?». Этот взгляд невозможно забыть… Конечно, мы его успокаивали, обнадеживали… Медикам тяжело не только физически, но и психологически, потому что больные остаются с нами один на один, без родных… Человек этот выжил. Когда мы его переводили в другую больницу, персонал плакал от счастья. Ибо в тяжелом состоянии пациенты редко выживают, особенно, если есть сопутствующие заболевания.
— Есть дети с ковідами?
— Есть даже трехмесячная детка, которая поступила с мамой. У обоих повышенная температура, состояние средней тяжести. Сейчас в больнице пятеро детей разного возраста.
— Как врач-практик, который работает в инфекционной непосредственно с ковідними больными, вы поддерживаете ослабление карантинных ограничений?
— Если произойдет контакт больного со здоровым, то человек инфицируется. Чтобы этого не допустить, следует носить средства индивидуальной защиты, особенно там, где много людей.
Если люди пьют кофе на террасе кафе, надо соблюдать дистанцию. Во Львове количество больных растет. Не скачкообразно, плавно, но растет. 80% людей переболеют этот вирус. Бессимптомно или в легких формах.
— Может, надо всем проходить ПЦР-тесты, чтобы знать, человек или бессимптомный носитель?
— Если человек не имеет высокой температуры и нарушений дыхания, то не стоит сдавать ПЦР-тесты. Но если лихорадка (больше 38,5) не корректируется жаропонижающими препаратами, если появляется одышка, затрудненное дыхание, то следует немедленно вызвать скорую помощь.
— Сколько еще продлится карантин?
— Даже когда карантин закончится, возбудитель никуда не исчезнет. Надо набраться терпения, потому что никто не знает, как этот вирус поведет себя дальше. Жара должна повлиять положительно, но вирус циркулирует и в теплых странах. Если бы карантина придерживались жестко, ситуация была бы лучше.
По материалам: Высокий Замок