Мария и Игорь Бакун приняли в свою семью девять детей. И хотят взять еще 
«Не та мама, что родила, а та, что воспитала», — говорит народная пословица. То же самое можно сказать о Марии Бакун из села Суходолы, что на Бродовщине. Ее жизнь изменилась восемь лет назад. Имея трех собственных детей — Ярослава, Николая и Олесю, Мария, выздоровев после незначительной болезни, дала себе слово: взять из приюта ребенка. Очень хотела, чтобы это была девочка.
— Всегда от боли сжималось сердце, когда смотрела передачи или читала про детей — сирот, — рассказала журналисту «ВЗ» Мария Бакун. — Не раз делилась с родственниками, что имею такую мечту — взять на воспитание ребенка. Но меня отговаривали, так же имею своих трое. А я включала компьютер и искала на сайте ребенка, которую могла бы взять в свою семью. Однажды моя дочь Олеся пошла к соседке, а та спрашивает, что родители делают. «Папа ищет в Интернете машины, а мама — детей», — ответила.
Как-то в выходной пошли с детьми на мороженое. Случайно встретились с женщиной, которая работает в службе по делам детей. Мария рассказала ей о своей мечте, и сотрудница службы пригласила ее к себе на работу. Пришли с мужем Игорем узнали, какие для этого нужны документы, которые надо обязательно пройти курсы, и начали ждать «свою» девочку.
— Как муж отнесся к тому, что, имея своих троих, берете ребенка?
— Положительно, потому что планировали только девочку. Но это была реальная проблема, поскольку в неблагополучных семьях обычно несколько детей. Прошло пол года, а заветной девочки не имели. На сайте так много детей, а нам никого не предлагают. Снова наведалась в ту службу. Сотрудница службы говорит: «Есть детки. Бродівські. Очень красивые. Но… четверо. Иди в больницу, они там лежат». Одному ребенку на то время было шесть месяцев, девочке два годика, еще одна девочка на год старше сестренки, и мальчик, которому исполнилось четыре годика. Не сказала ничего мужу, пошла смотреть сама. А они такие милые! В больнице решила: заберу всех. Вернулась домой и говорю мужу: «Ігорку, сядь. Есть четверо детей таких класнючих!». На что он, закліпавши глазами, еле выговорил: «Ты совсем звихнулася?!».
Но Мария уговорила мужа. Лишь сказал: «Хорошо, бери четверо, ибо захочешь семеро». Игорь и подумать не мог, что его слова станут пророческими. Период бюрократической волокиты длился около года.
«Готовились к их приезду и в то же время очень волновались, — вспоминает женщина. — Когда дети приехали к новой семье, не понимали, что с ними творится». По словам Марии, это были «маленькие Маугли», которые не знали, что такое суп и как его правильно есть, что такое картошка… Свою родную маму помнили и ужасно боялись, чтобы Мария с мужем не отдали родной матери. И учились кушать домашние котлеты и спать в чистой постели… Марии пришлось уволиться с работы (работала на швейном предприятии).
А потом случилось то, на что не надеялась мама Мария. Как-то пришли в Службу по делам детей и там узнали, что ищут родителей для мальчика и девочки из Мостиского района. Показали фото деток. Когда вышли в коридор, мужчина попросил жену подождать на него. Вернулся в кабинет и сказал: «Мы этих детей берем».
— То у вас шестеро детей, которых взяли на воспитание, и трое родных? — уточняю.
Первых четырех мы взяли в 2013 году. Через два года в нашу семью пришли дети с Мостищини. Родные сыновья стали взрослыми. Старший Ярослав — военный по образованию, женат, защищает Украину на востоке. Коля учится в Харькове, также военный, с нами осталась 13-летняя Олеся. А в 2017-м нам сказали, что в Бродовскую больницу есть трое деток, самой маленькой из которых всего год и два месяца. Когда их увидели, ни я, ни муж не сомневались в том, что они также должны стать частью нашей большой семьи.
Семья Бакунів живет в небольшом доме. Изначально это было здание из четырех комнат, кухни, санузла. Когда появились приемные дети, им сказали, что для такой семьи площадь маловата. Приехали львовские чиновники и поспособствовали Марии Бакун взять беспроцентный кредит на строительство.
— И вы построили новый дом?
— Еще строимся (смеется. — Г. Я.). Олеся нам помогает — когда надо куда-то поехать, остается за старшую.
— Сколько же это надо наварить на такое количество людей!
— Много. На обед борща варю шесть литров ежедневно. На завтрак должно быть не меньше трех литров молока, плюс блинчики или сырнички по 2-3 на каждого ребенка. Иногда в день уходит шесть буханок хлеба, потому что среди основной еды детки хотят еще хлеба с маслом или вареньем. Сама пеку и хлеб, и булочки. Они теперь чуть меньше едят, чем в начале. Как только мы их взяли, были такие ненасытные. Боялись, что завтра той еды у них не будет. Мы долго к ним достукувалися, до их сердечек, объясняли, что мы их никому не отдадим, они будут жить с нами. Вначале Павлик каждый день подходил ко мне с вопросом: «Мама, а вы нам будете так постоянно варить?».
— Мамой все называют?
— Первые дети колебались, но слышали, как нас называет Олеся, и постепенно начали обращаться «мама-папа». Те, что пришли позже, учатся от предыдущих. Сначала было «тетя Маша, тетя-мама», а потом стала мамой.
— Дети не ревнуют друг друга к вам?
— Стараемся свою любовь к ним распределять честно. Сначала были разногласия в семье, меня не понимали родственники, для чего беру такой груз на себя, ведь дети из разных семей. Но для меня главное, что родные дети меня поняли и поддержали. Несколько дней назад ходила в гости с четырехлетним, наименьшей Іваночкою. А в той семье есть маленький ребенок. Говорю: «Иваночко, берем еще одну лялю к себе», и ребенок ответила — берем. Наши дети растут дружными, милосердными.
— Это же нужно и на родительское собрание сходить в школу, и вот сейчас, во время карантина, уроки поделать онлайн. Как справляетесь?
— Сама себе удивляюсь. Во всем помогает муж. Без него не решилась бы на это. На родительские собрания забегаю на пять минут в один класс, потом в другую… Трое наших детей в пятом классе, одна девочка в четвертом, двое — в третьем, двое — в первом. А Иваночко еще дома. А с дистанционным обучением сложно. У нас нет столько гаджетов, сколько требует такая форма обучения. Работаем на одном телефоне. Что мне сбрасывают учителя на телефон, это все переписываю на черновик, раздаю каждому ребенку домашнее задание. Они сначала пишут на черновиках, а потом переписывают в чистовик. Фотографирую и присылаю их работы учителям. А еще они у нас занимаются музыкой, рисуют, поют, танцуют…
— А хозяйку имеете?
— Когда-то держали коз, но не имели времени ухаживать. Если надо было поехать, не на кого было коз оставить. Ежегодно летом возим детей на море в Рыбаковку, что в Николаевской области. Теперь имеем только огород, на котором выращиваем овощи.
— Привлекаете детей к работе на огороде?
— Они еще маленькие. Десятилетний ребенок не может физически работать. Зато помогают в доме — убирают. Принесут лучок и почистят, кровати застилают свои, составляют личные вещи.
— Как вы все вміщаєтеся за столом?
— О, это большая проблема. Не имеем такого большого стола, чтобы все могли поесть. Мы еще в процессе достройки, доделываем кухню. Говорю детям: «Напишите на листочках — кто о чем мечтает». Пишут: хотим большую кухню, чтобы все вместе сели обедать.
— У вас дом семейного типа, то есть дети не усыновлены. Когда вырастут, им придется покинуть ваш дом?
— По документам, они, если учатся, имеют право жить у нас до 23 лет. Но то все бумаги. А еще есть материнское сердце. Как могу воспитывать столько лет ребенка, а потом сказать — иди отсюда?! Даже предположить такого не могу.
— Если бы сейчас зашли в Службу по делам детей и вам бы сказали, что в больнице еще пятеро детей. Что бы сделали?
— Взяла бы даже десятерых! Понимаю, что всех детей из всех детских домов не смогу взять. Но так бы хотелось, чтобы было как можно больше родителей, которые бы забирали таких детей в свои семьи, потому что они так страдают в детских домах и интернатах. У меня есть еще одна мечта: хочу взять на воспитание солнечную ребенка (с болезнью Дауна. — Г. Я.).
По материалам: Высокий Замок