“Врачи обвинили маму в симуляции”. Как за некомпетентность, равнодушие и отсутствие надежных средств в Украине теряют людей во время эпидемии коронавирус 
Этим трагическим и одновременно поучительной историей поделился на своей странице в Facebook пользователь Дмитрий Соболь (Dmitriy Sobol).
В пятницу. 27 марта, умер наш отец, дедушка Тимура, в сейчас половина нашей семьи находится в разных больницах Западной Украины. Это страшная история, которая до сих пор не завершилась.
Каждый день вижу рекомендации от МИНЗДРАВА: — не занимайтесь самолечением, звоните семейному врачу;
— пациент погиб, поскольку обратился поздно, не молчите о симптомах.
Так вот, хочу поделиться с вами деталями истории, которая рассказывает не о рекомендациях МИНЗДРАВА, а о его поступках. Надеюсь, это поспособствует тому, чтобы вы позвонили своим родственникам, спросили об их здоровье и в случае каких-то симптомов не молчали. Хронология событий:
20 марта утром мы узнали от родителей:
— у мамы третий день температура 38 и сильный кашель;
— у отца незначительная температура 37 «с копейками» уже пятый день.
— они имели контакт с семьей из родного села Вовчаківці, члены которой недавно вернулись из Италии и «сидят дома» с высокой температурой.
1. Наш главный шаг, согласно рекомендациям, был — обратились к семейному врачу. Семейный врач по телефону проконсультировала родителей, при этом заверила, что в их симптомах нет ничего страшного, и посоветовала пить чай и больше воды. Принять она их не сможет, поскольку сама болеет дома.
В госпитализации, по ее мнению, не было необходимости, поскольку симптомы незначительны.
2. Следующий шаг — звонок на 103, где нам отказали в госпитализации (звоните семейному врачу!).
3. Родители обратились к своим знакомым и поехали в инфекционную больницу, где их согласились принять.
Врач выслушала их и сделала вывод:
— у мамы сильные хрипы, выписала антибиотики, ложиться в врачу не обязательно, вы можете принимать антибиотики дома:
— отец здоров. Родители поехали домой. Ни анализов, ни рентгена, ничего!
4. Мы обратились на все возможные «горячие линии» в обед, 20 марта — Национальной службы здоровья, «Covid-19 в Ивано-Франковской области», Министерства здравоохранения. Все говорили одно и то же: «Вы сделали все правильно, ваших родителей должны лично осмотреть и потенциально госпитализировать, общайтесь с семейным врачом». На наши комментарии, что этого не происходит, семейный врач сама болеет дома и не может осмотреть родителей, а других врачей нет, советов от «горячих линий» не было: «Звоните семейному врачу. Мы работаем по четкой инструкцией и такого в ней не предусмотрено».
Убежден, все «линии» записываются, и можно поднять все разговоры, где мы, среди прочего, говорили о потенциально инфицированную семью, члены которой вернулись из Италии.
5. Благодаря нашей настойчивости и отклика медика Снятинской больницы, который является руководителем семейного врача родителей, нам долы добро на госпитализацию мамы. Приехала скорая и ее забрали в Коломыйскую районную инфекционную больницу.
6. Во вторник, 24 марта, мы узнали от отца две новости: всю семью, о которой мы рассказывали, госпитализировали в Ивано-Франковскую больницу с подозрением на коронавирус. Об этом мы сообщили врачу мамы, и для него это уже не было новостью, поскольку это трапилрся уже несколько дней назад. Но состояние отца начал понемногу ухудшаться, температура поднималась, но не доходила до 38. Об этом он вновь сообщил семейному врачу, которая ему, как и прежде, — по телефону, — поставила диагноз, выписала таблетки, посоветовала пить горячий чай и больше воды. Это все. Госпитализировать отца она не считала нужным.
7. Через пять дней в больнице мамино состояние не изменилось. И мы начали поднимать всех, кого могли, чтобы обратить на нее внимание и сделать ей тест на коронавирус. Бесконечные звонки наконец достигли результата, по информации врача, у мамы взяли мазок и параллельно сделали экспресс-тест.
После негативного экспресс-теста мамин врач решил пожаловаться нам, «что наша мама просто симулирует свое состояние, поскольку ей, очевидно, не хватает внимания».
8. 27 марта мы еще ждали результат маминого теста ПЦР. В обед раздался звонок о том, что в родительском доме будет дезинфекция. Мы позвонили отцу и узнали, что он в больнице в Коломне, и его забирают в Ивано-Франковска. Ему было очень трудно говорить, но он пообіцуяв перезвонить. Врачи из Коломыи сообщили нам о очень тяжелое состояние отца. И через час мы узнали, что отец умер в машине «скорой помощи», не доехав до больницы в Ивано-Франковске.
Все произошло очень быстро, буквально за несколько часов.
9. В тот же вечер после новости о смерти отца, мамин врач сообщил, что тест ПЦР маме не сделали, они считали, что после экспресс-теста он не нужен и обманули нас. Сослались на то, что, мол, перепутали и нас неправильно информировали. При этом, как нам известно, уже за день до этого случая было известно, что в ушпиталеної семьи, с которой контактировали наши родители, подтвердили коронавирус.
10. В субботу, 28 марта, маме сделали тест ПЦР утром и еще один экспресс-тест. Днем экспресс-тест показал отрицательный результат, а вечером появились результаты теста ПЦР — положительные. Маму забрали в больницу в Ивано-Франковск.
Подаю ряд факторов, которые являются самыми важными в нашей истории, и из них можно сделать определенные выводы.
1. На следующий день после смерти отца нам стало известно, что Центральная клиническая больница г. Коломые передала Коломыйской районной инфекционной больнице апарт искусственной вентиляции легких и сделала это еще неделю назад (где-то 20 марта). И до сих пор его не распаковали, не обучили персонал пользоваться им. Персонал даже не знал о нем. Равнодушие к больным и надежда, что «пронесет», — вот то, что, видимо, было в голове главного врача. Возможно, этот аппарат в рабочем состоянии мог бы сохранить жизнь нашему отцу.
2. Когда отца положили в Коломыю, врачи видели его тяжелое состояние и не направили в реанимацию в этом жд городе, где есть аппараты искусственной вентиляции легких, а взялись везти в Ивано-Франковск, за 60 километров.
3. Семейный врач некомпетентен, он способствует самолечению. Без понимания истории болезни, анализов и даже личного осмотра, назначает препараты вслепую и советует пить чай. А после смерти отца выяснилось, что семейный врач боится осматривать пациентов, поскольку больные могут быть действительно зараженными коронавирусом, а у нее нет защитного костюма.
И, как нам известно, семейный врач остается на посту, и дальше раздает похожие советы другим потенциально зараженным коронавирусом.
4. О семье соседей, которая была потенциально инфицированной и находилась в стационаре, врачи знали еще 22-23 марта. Имея обращения других людей, которые были с ними в контакте, никто никак не отреагировал, не отправил на госпитализацию и даже не сделал тесты тем, кто уже был госпитализирован.
5. Отец умер 27 марта около 18-ти. Только через сутки мы смогли выяснить, где находится тело, каждый врач, с которым мы говорили, говорил, Снятин, то Коломыя, Ивано-Франковск. Мы сразу настаивали на тесте у отца, чтобы выявить вирус и определить причину смерти. Уже неделю мы не можем забрать отца, поскольку тест первые три дня никто не сделал, а результаты выдавать никто не спешит. В Ивано-Франковске отказались делать тест, после чего пришлось перевозить тело в Коломыю для дальнейших действий. Если бы мы не настаивали на тесте отца, его смерть списали бы на обычную пневмонию. А сколько таких смертей от пневмонии по Украине? Это вам не 23 человека, как вытекает сейчас из информации МИНЗДРАВА.
6. Брат с семьей находится с 28 марта в больнице, прошла неделя, результатов тестов нет. Куда торопиться, не так ли?
И как вообще в период пандемии лаборатория работает пять дней в неделю?
7. Экспресс-тесты «до одного места» и не дают правильного результата. Когда мама легла в больницу, ее принимали в спецкостюмах, после негативного экспресс-теста с ней все врачи и медсестры общались без костюмов, а осленок информации об отце — вновь начали приходить в костюмах. Поэтому сколько людей она могла заразить за это время, сколько врачей и соседей по палате заразились?
8. «Горячие линии» только информируют о том, что нужно обращаться к семейному врачу и никто не может подсказать, как действовать в нестандартной ситуации. Я просил записать мои контакты, все уточнить и вернусь с ответом позже, но мне отказали. «Максимум, что мы можем — это записывать жалобы на кого-то из врачей», — сказали мне. Мы очень благодарны всем врачам, которые находятся на своей работе почти круглосуточно и борются за жизнь инфицированных. И некомпетентные люди не должны быть в этом звене здравоохранения. Мы верим, что смерть нашего отца будет не просто очередной потерей во время эпидемии, а все смогут сделать выводы и это поможет другим инфицированным. А государственные учреждения проведут работу со своим персоналом и пересмотрят процессы. А также верим, что люди, узнав о нашей истории, будут бороться за свои жизни, а не сидеть дома и пить чай по рекомендации семейного врача.
Друзья, большая просьба, ограничьте свои контакты с близкими и знакомыми до минимума. А кому приходится работать в это непростое время, берегите себя и будьте здоровы.
По материалам: Высокий Замок