Теперешний театральный сезон, а также весь 2020 год – очень важный для первого драматического театра Украины. Национальному театру имени Ивана Франко – 100 лет. Этому значительному юбилею, а также 100-летию со дня рождению одной из самых ярких актрис этого театра – Нонны Копержинской посвящена новая книга «Народная артистка» известного театрального критика и друга нашего издания Олега Вергелиса, который в интервью Голос UA рассказывает о памятных страницах встреч с актрисой, ее несыгранных ролях и личных тайнах.
— Олег, за 100-летнюю историю Театра Франко в нем работало десятки потрясающих лицедеев – от Бучмы до Николая Яковченко… Ваш выбор пал на Нонну Копержинскую… Видимо, это не случайно?
— Это не то, что не случайно, это во всем закономерно. Так получилось, что в один год пересекаются эти две юбилейные 100-летние даты – 100-летие знаменитого театра и 100-летие одной из лучших его актрис за всю историю. Естественно, я не мог обойти такой информповод. К тому же, в середине 90-х судьба подарила мне добрые встречи с этой актрисой. И я по сей миг благодарен ей за доверие, за личное откровенное общение. У нее был тогда очень трудный период – именно в лихие 90-е. Несмотря на всенародную славу (а даже собаки в цирке знали ее лучшие роли в фильмах «За двумя зайцам» и «Королева бензоколонки»), ее вытолкнули из театра, намекнув, что пенсионеры не за что получают большие зарплаты. Это было какое-то безумное профсоюзное собрание. И она затаила глубокую обиду. Хотя и Сергей Данченко, и Богдан Ступка пытались ее уговаривать, не горячиться. Однако Нонна была непреклонна. Она ушла. И впоследствии очень страдала, как актриса, лишившаяся родного дома.
В тот период в 90-е я начал писать для украинских СМИ свои первые тексты и напечатал о ней статью «Сон, который не уходит». Как мне тогда показалось, это немного поддержало ее, воодушевило, подбодрило. Потому что ей стали звонить впоследствии десятки людей. Ведь многие уже были уверены, что ее нет на свете, а она была – жила на Майдане, в том доме, где раньше был магазин «Поэзия», а сейчас кипрский банк.
— Эта статья стала знаковой для актрисы?
— Та статья про «Сон» нас едва не породнила, мы периодически созванивались, какие-то осколки ее рассказов я пытался записывать в блокноты (эти записи тоже помогли при создании книги). А потом вот ведь какая ирония судьбы – этим летом, когда я попал в большую беду, уже Нонна Кронидовна каким-то образом помогла мне выкарабкаться из тьмы и безверия.
— Когда вы решили написать книгу об этой великой актрисе?
— Делать книгу я решил после того как несколько лет назад встретился с сыном актрисы — Дмитрием Марковичем. Готовил тогда очерк, а в голове уже был маленький роман о ней.
Завершающий период работы над этой книгой — «Народная артистка» — меня поддерживал морально, давал какую-то энергию. И мне казалось, что это помогает именно она. Я не склонен к мистике или экзальтации, но в театре все возможно. Поэтому книга «Народная артистка» — мой личный поклон ее памяти, мое объяснение этой уникальной актрисе, которая не сыграла то, что могла бы сыграть.
— Нонну Копержинскую знают по нескольким советским кинокомедиям… А ведь она явно была бы способна на большее… Не зря ее сравнивали с Фаиной Раневской…
— Это сравнение неслучайно. Но это и не лобовое сравнение. Когда сравнивают Фаину Георгиевну и Нонну Кронидовну, то предполагается невероятное актерское мастерство в эпизодах, когда маленькая роль порою затмевает роли главные. Ну а, во-вторых, Нонна и Фаина были очень остроумными и острыми на язык актрисами. Их часто цитировали. Они обладали уникальным магнетизмом притяжения. Поэтому до сих пор вспоминают некоторые смешные эпизоды, связанные с Копержинской. Вот, например, когда-то на украинском телевидении она конкурировала в вечерней сказке со знаменитым дедом Панасом. У актрисы тогда стали появляться под носом маленькие усики, а дед Панас подсказал, мол, надо под носом намазать куриный помет, и все пройдет. Вряд ли она в это поверила, но однажды намазав под носом эту гадость, она пришла на телевидение и устроила деду Панасу форменный разгром. А когда она ругалась, то буквально клокотала. Вспомните хотя бы ее Секлету Лимериху в фильме «За двумя зайцами», от голоса которой содрогается весь Подол.
— Наверное, не все сюжеты и не все истории могут войти в книгу о такой большой и разноплановой актрисе…
— Дело не только в этом. Дело еще и в том, что сама Нонна Кронидовна была достаточно закрытым человеком. И многие тайны она унесла с собой. Поэтому структура моей книги – взгляд на актрису глазами ее знаменитых героинь и ее коллег, которые постоянно о ней вспоминают: это Таисия Литвиненко, Тамара Тимошко, Тамара Горчинская, Олег Бийма… В биографии Нонны Кронидовны достаточно много белых пятен, малоизвестных страниц. Еще до больниц я сумел перешерстить многие архивы в Киеве и мало-помалу попытался сложить трудную мозаику ее личной и творческой жизни. За что благодарен и архиву Софии Киевской, и музею Театра имени Ивана Франко. Без них этой книги не было бы. Но вы правы и в том, что есть темы, которых я сознательно не хотел касаться в этой книге.
— Какие это темы, если не секрет?
— Ну вот, скажем, в 90-е в некоторых газетах появились заметки, в которых авторы пытались «раскрыть» тайну происхождения Нонны Кронидовны, дебатировался вопрос ее национальности – украинка или еврейка. Нонна Кронидовна эти темы очень не любила, она говорила, что у людей разных национальностей кровь одного цвета. Она была великой украинской актрисой, а все, что касается крови, которая намешана в ней, то она не давала права и разрешения этих тем касаться. Скажу лишь одно. В годы оккупации, когда она пряталась от фашистов, ее потрясающая украинская харизма иногда и служила ей защитой в возможных подозрениях, когда нацисты пытались делать «анализ крови». Лучше нее в ХХ веке никто не играл колоритных украинских свекрух и соседок во всех классических пьесах, популярных фильмах. Как знать, возможно, тяга к этим героиням и ее потрясающее перевоплощение и спасли ей жизнь в годы нацистской оккупации, когда она убежала из Киева в Гайсин, а потом и в другие города. Судьба у нее трудная. Как и у всего актерского поколения той поры были трудные судьбы. И поэтому моя скромная миссия, как театрального журналиста, – попытаться продолжить жизнь великой актрисы хотя бы на страницах вот этой книги – «Народная артистка». Я хотел использовать в качестве эпиграфа известную строчку поэта Кочеткова – «С любимыми не расставайтесь». Но если у поэта интимная лирика, то я вкладываю здесь смысл духовный, исторический, личностный. То есть нельзя расставаться с любимыми актерами, которые формировали нас в детстве, которые делали нас лучше.
— В этом вы абсолютно правы, поскольку многие имена сегодня незаслуженно забыты…
— Безусловно. Если ты чего-нибудь стоишь в своей профессии, как журналист, как театровед, то, конечно же, надо не только поглощать сухие бутерброды с обветренной московской колбасой на разных фуршетах, но надо и пытаться продолжать жизнь – в книгах, в статьях, в документальных фильмах. У нас есть Институт Национальной памяти, но у нас нет индустрии культурной памяти, поскольку многие имена забыты, преданы, отвергнуты. Здесь я с болью думаю не только о великих украинских актерах прошлого, с горечью я думаю также о некоторых российских актерах, с которыми нас в последнее время разъединил железный политический занавес. Некоторые, конечно же, вели себя по отношению к Украине неадекватно, порочно. Но есть мастера, с которыми никогда не расстанутся моя память и мое сердце – Галина Волчек, Марина Неелова, Татьяна Доронина, Олег Басилашвили, Евгений Миронов, некоторые другие. Пусть их немного, но они есть. И я не собираюсь их предавать, выкорчевав в себе прежний вишневый сад. Это сложная тема, как и сложной была жизнь актрисы, о которой я написал – время не щадило ее.
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду узкие рамки репертуарной политики, которые буквально давили ее, но она расправляла плечи и всегда выходила победительницей даже в самых глупых идеологических сюжетах. Она всегда была над сюжетом. Переиграв десятки колхозниц, она все равно знала цену великой литературе и иногда сетовала, что судьба не подарила ей возможность сыграть роль матушки Кураж или какую-нибудь героиню в пьесе Островского. И только на закате жизни эта судьба иронично улыбнулась, подарив ей роли в пьесах Антона Чехова и Фридриха Дюрренматта, о которых я достаточно пишу в книжке «Народная артистка» — это спектакли «Дядя Ваня» и «Визит старой дамы». Я видел их еще несмышленым юнцом, но мизансцены Копержинской помню по сей день.
— Если говорить о 100-летнем юбилее театра Франко, то какой период сегодня переживает этот театр?
— Период напряженной работы, я бы так сказал. В театре сложился сильный и адекватный руководящий тандем – худрук Михаил Захаревич и главреж Дмитрий Богомазов. Новые спектакли не обходят вниманием ни зрители, ни критики, ни блогеры. Они на слуху. Надеюсь, и в 2020 году театр удивит интересным прочтением таких больших пьес, как «Украденное счастье», «Сирано де Бержерак», «Трамвай «Желание». К этому театру многие из нас прикипели с детства. Меняются годы и моды, но любовь не проходит.
По материалам: Голос